Великий Король Демонов

“Тебе невероятно повезло, помимо астронавтов, ты первый человек, оказавшийся на Луне и при этом не тратя ни копейки!“

Старик с узким словно у ястреба лицом и облачённый в зеленое одеяние источал неизгладимое зловещее предчувствие. Он коварно ухмыльнулся, глядя на молодого человека, заключенного в тонкую, полупрозрачную фиолетовую оболочку.

Юноше похоже было лет двадцать, и на нем были лишь цветастые боксеры. Он был среднего телосложения с некоторой долей худобы. И сейчас пренебрежительное выражение лица скрашивалось тревогой пока он озирался по округе.

“Довольно тебе старый пердун. Чего ты хочешь от меня? Зачем ты меня сюда приволок?”

Хан Шуо был полон гнева. Он как раз собирался принять легкий душ в этот жаркий летний день, когда вспышка света озарилась перед глазами. И прежде чем он успел окончательно раздеться, перед ним появился странный старик. Произнесший лишь “дата рождения совпадает“, в мгновение ока схватив ошарашенного Хан Шуо и выпрыгнув с ним из окна.

Когда Хан Шуо очнулся он оказался посреди бесплодной пустоши. Почва под ногами была горелой словно претерпела обжиг. В тоже мгновенье он пришел к тому, что оказался на Луне.

Как ни странно, Хан Шуо и этот странный человек могли свободно переговариваться, возможно именно из-за этой необычной фиолетовой субстанции. Но больше всего бросалось в глаза, так это то что Хан Шуо не испытывал страха удушья, видимо в оболочке хватало кислорода.

“Я скоро сражусь с одной троицей, разнося все правила бытия под небом и землей. Это позволит мне вознестись к пику тьмы – Царству Предзнаменования. В одиночку каждый из этих троих не представляет для меня проблем. Но я не уверен, что произойдет, если они объединят свои усилия.

Чтобы покрыть все риски, я схватил кого-то разделившего с мной дату рождения – то есть тебя. Если мне не повезет, и я паду в бою, то я смогу призвать самое загадочное из существующий заклятий и перенести собственное сознание в чужое тело. И после я смогу использовать твое тело, дабы вернуть себя к жизни!” Речь Чу Кан Лана была равномерной, но пока он смотрел на Хан Шуо, источаемая опасность из его налитых кровью глаз рачительно выделялась на фоне его тона.

“Эх… Когда ты говорил о переносе своего сознания в моё тело, то… что будет со мной?” Хан Шуо был сильно растерян и не уловил большинства из сказанного Чу Кан Ланом, но он все равно инстинктивно ухватился за критический момент в его словах и задал встречный вопрос.

Чу Кан Лан помолчал и гогоча произнес: “ твое тело станет моим, а ты конечно умрешь!”

“@#$#@(…”

Хан Шуо был невероятно разгневан и импульсивно выругался, несмотря на то что сейчас находился на чьей-то милости. Его череда бранных слов коснулся всех восемнадцати поколений Чу Кан Лана и прямо или косвенно приветствуя каждого из членов его семьи.

“Используй это последнюю возможность и поумерь свой пыл, сопляк! Я подумывал сохранить тебе жизнь в случае моей победы, но сейчас я решил, что даже если и выиграю, то все равно пошлю тебя к черту!” Чу Кан Лан изначально сохранял полное спокойствие перед непрерывным потоком ругательств Хан Шуо, но выражение его лица постепенно потемнело, увидев, что даже через полчаса этот парень никак не унимался, а его брань становился все гаже.

Это заставило Хан Шуо резко прекратить свои потуги. И после он начал стучать о стенки тонкой пурпурной оболочки, через мгновенье голося протяжным воем: “ Герой, Спаситель, я был не прав, пощади мою жизнь! То, что ты делаешь, является незаконным и власти, будут преследовать тебя. Нынешние технологии достаточно продвинулись и даже скрываясь на Луне не принесет тебе никакой пользы!”

“Демонические практики прямолинейны и не терпят закон. Я, Чу Кан Лан, уже бродил по земле в течение многих лет и от моих рук погибло больше людей, чем ты, можешь себе представить. И все же я стою здесь и чувствую себя прекрасно!”

Смиренно отозвался Чу Кан Лан. Но все же что-то в его лице изменилось, когда он взглянул вперед и прошептал: “Наконец-то!”

Тогда Чу Кан Лан ткнул в него своим правым пальцем, и Хан Шуо оставаясь в своей фиолетовой раковине поднялся в воздух попутно улетев вдаль. Подскочив несколько раз, он наконец остановился в одной неглубокой впадине, находясь в которой Хан Шуо понял, что он больше не мог двигаться, а его губы не могли произвести и малейшего звука. Единственное что ему осталось, это улавливать окружение и моргать, оставаясь скованным по рукам и ногам.

“Вы трое припозднились. Я надеюсь каждый сможет показаться свою лучшую игру в предстоящем бою, и не вините меня если вы все сдохните!”

“Хвала Будде” “На все воля небес”

……..

Хотя Хан Шуо не мог шевельнутся, он все же мог отчетливо уловить пару слов и казалось это еще одна из возможностей этой пурпурной раковины. Однако услышав что-то вроде: “ Хвала Будде” и “На все воля небес”. Он пришел к выводу, что сюда явился монах и даосский священник, потому что сказанное очень сильно походило на жрецов, показанных по ТВ.

А согласно сказанному Чу Кан Ланом, Хан Шуо пытался взвесить шансы победителя и проигравшего.

Хан Шуо родился в городе ЮЗ, и после окончания школы ему удалось поступить в низкопрофильный колледж. По окончанию колледжа он не проходил собеседование по трудоустройству, как делали его сверстники, а скорее перебивался случайными подработками в сети. Он создавал веб-сайты и открыл небольшой интернет-магазин, но никогда не получал от этого большой прибыли. Он был отаку с головы до пят, и пребывал без особых будущий перспектив.

Чем больше времени он проводил в сети, тем больше его разум заполнялся пагубными мыслями. Потому как он проводил свои дни дома, а коммуникации были хорошо развиты, самосознание не особо влияло на его мышление. И тут не то чтобы его родители были мультимиллионерами или высокопоставленными чиновниками

К двадцати годам оставаясь без серьезных отношений. Родители ранее пытались свести его с кем-нибудь, но как только другая сторона оглядывала бесперспективного и ненадежного Хан Шуо. Разумеет ничего из этого не вышло.

А в последнее время под сильным родительским давлением, он готовился сдать резюме и подыскать себе реальную работу. Но кто же знал, что случится прежде чем ему выдался шанс изменить свою жизнь?

Мысли Хан Шуо перетекали вяло, пока он подумывал о смерти. Ему впервые пришлось ощутиться, что вся его жизнь была бессмысленной. Не только карьера не сложилась, но он никогда не делал ничего хоть мало-мальски значительного и черт возьми он до сих пор оставался девственником!

“Вздох, я чертовски невезучий. Как только я собирался начать все с нуля. Почему же мне не удалось использовать этот шанс? Если я не умру сейчас, клянусь, я осуществлю все свои желания. На меня никогда больше не будут смотреть свысока, и я никогда не буду опасаться действовать. Никогда…”

Его мысли это единственное что могло прийти в движение, и он погрузился в дикий омут своих размышлений. Чем дольше он размышлял, тем больше становились его сожаление и отчаяние…

Земля отдавалась тряской от непрерывного шквала взрывов, сопровождаясь эгоистичным смехом Чу Кан Лана.

Но через некоторое время, тот вдруг завопил: “Предатели!” и после до небес прогремела новая череда взрывов. Сильные толчки задели даже расположение Хан Шуо, словно почва вот-вот расколется надвое. Волнения сопровождалось громким ором: “Чу Кан Лан, на этот раз ты покойник!”

“Эй! Это Демоническая Кража Тела! Он пытается использоваться демоническую технику, семя демона должно быть рядом!”

“Хвала Будде, на благо всех тех, кто под небесами, я не позволю ему добиться успеха, даже если это будет стоить мне жизни. Хвала Будде, Песнь Пустынного Разрушения!”

“Монах, остано…”

Последовала еще одна серия жестокий взрывов и после черный луч выстрелил в сторону Хан Шуо. Он был настолько быстр, словно падающая звезда и казалось нечто мутное таилось в этой нечестивой субстанции.

“Во истину, во славу. Мастер Юань Конг пожертвовал собой, дабы прервать демоническую технику. Мы можем быть спокойны. Чу Кан Лан больше никогда не будет в состоянии поколебать мировую справедливость!”

Чёрный луч хлынул внутрь оболочки опутавшей Хан Шуо и с последней услышанной фразой, что-то инородное вторгнулось в сознание юноши. Резкий разрыв стал причиной сильной боли, словно все его органы одновременно взорвались и это оказалось его последним четким воспоминанием.